Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. С конца 80-х — начала 90-х на волне возрождения интереса к духовности, люди стали интересоваться восточными религиями, для подавляющего большинства которых характерна вера в так называемое переселение душ. Но как же церковь относится к подобной идее? Ответ на этот вопрос звучит в отрывке из 9-й главы послания апостола Павла к Евреям, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 9.
24 Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,
25 и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;
26 иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.
27 И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,
28 так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не дляочищения греха, а для ожидающих Его во спасение.
Характерными проблемами того хаотичного воцерковления, через которое прошли многие современные верующие, оказываются, во-первых, фрагментарность знаний и, во-вторых, несерьёзное и даже в чём-то снисходительное отношение к собственно церковному вероучению, которое как будто бы можно менять по своему усмотрению. Для меня прекрасной и одновременно очень печальной иллюстрацией подобной ситуации была просьба одного знакомого помянуть об упокоении его кота. Мой отказ он воспринял как проявление лени и нелюбви и совершенно не поверил, что дело в церковном вероучении, которое этого не предполагает. Похожие рассуждения, тоже с явными ссылками на сентиментальные чувства, можно встретить довольно часто. Чаще всего люди думают, что раз религия — это не наука, в ней царит такая свобода мировоззрений, что при желании можно исповедовать всё, что угодно, считая себя при этом христианином.
В мифологических мировоззрениях греков, римлян, славян и других народов практически так и было. Однако этого никак нельзя сказать о христианстве. Мы верим, что Сам Бог открыл нам истины о Себе, знаем, что Он личностный, разумный, свободный и любящий. Знаем и о себе самих также, что мы сотворены им по Его образу, но сотворены в удивительном единстве материального и духовного. Душа оживотворяет не просто оболочку, но одно единственное конкретное тело, потому что вместе с этим телом и образует конкретного человека, конкретную личность. Душа не человек, но только душа человека, как и тело не человек, но только тело человека. Сам же человек — это их единство. Когда кто-нибудь сегодня рассуждает о том, кем он был в прошлой жизни, кого он имеет в виду, говоря о себе? Он имеет в виду душу, которая якобы была то одной личностью, то другой, то третьей… Но для христианства тело — это не просто временное пристанище души, но часть человеческой личности. Оно настолько важно, что Сам Бог, не просто духовно наставлял людей, но воплотился, став Человеком. И не просто воплотился, и умер, в чём можно было бы увидеть идею временной ценности тела. Умерев на кресте, Христос воскрес в Своём собственном теле. Благодаря Его подвигу, путь от рождения к смерти и от смерти к воскресению из мёртвых, предстоит пройти всем людям, каждому из нас. Благодаря Его послушанию, мы имеем доступ через Него к Отцу. Благодаря Его жертве и помощи, мы имеем возможность побеждать грех.
Сегодня от неверующего человека, решившего пожить в своё удовольствие, можно услышать фразу «один раз живём» и это значит — надо насладиться благами жизни. В некотором смысле мы как люди верующие полностью с этим согласны — ведь и мы считаем, что живём один раз. Более того, нам действительно надо выбрать благо и научиться радоваться ему уже здесь. Только выбирать его надо тщательно, прислушиваясь к Тому, Кто нас сотворил, ведь какое выберем, с таким и войдём в вечность.
И как человекам положено однажды умереть, а потом суд, так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.
