Начну с очень странного вопроса: любите ли вы фильмы… с открытым финалом? Когда после просмотра остаётся устойчивое впечатление, что история-то так и непонятно, чем завершилась в итоге?
Отрывок из 19-й главы книги Деяний святых апостолов, который читается сегодня в храмах за богослужением, рассказывает, что именно делали апостолы в ситуации «открытого финала» судьбы обращающегося в христианство человека. Давайте послушаем.
Глава 19.
1 Во время пребывания Аполлоса в Коринфе Павел, пройдя верхние страны, прибыл в Ефес и, найдя там некоторых учеников,
2 сказал им: приняли ли вы Святаго Духа, уверовав? Они же сказали ему: мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый.
3 Он сказал им: во что же вы крестились? Они отвечали: во Иоанново крещение.
4 Павел сказал: Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса.
5 Услышав это, они крестились во имя Господа Иисуса,
6 и, когда Павел возложил на них руки, нисшел на них Дух Святый, и они стали говорить иными языками и пророчествовать.
7 Всех их было человек около двенадцати.
8 Придя в синагогу, он небоязненно проповедовал три месяца, беседуя и удостоверяя о Царствии Божием.
Повествование книги Деяний — а именно история с ефесскими учениками, принявшими крещение от Иоанна — но не воспринявшие Святой Дух — очень хорошо показывает, что путь ко Христу может начаться с недостаточного знания — и в этом нет абсолютно ничего предосудительного! «Господь и намерение целует» — говорит святитель Иоанн Златоуст в своём слове на Пасху: если есть искренняя устремлённость к обретению истины — любой, даже кажущийся не совсем в правильную сторону шаг, действием Промысла Божия обязательно будет скорректирован в своё время.
Мне хочется ещё более заострить эту тему. Одна из важнейших функций Церкви как особого института — и в то же время Богочеловеческого организма — распознавать и помогать завершать такие «открытые финалы», или «незаконченные судьбы». У церковного человека должен быть развит — с позволения сказать, «обострённый духовный нюх» на любое искреннее, глубинное движение человеческой души по направлению к истине, к добру, к подлинной красоте — одним словом, к любому из атрибутов Божественных свойств. Симона Вейль, французская религиозная мыслительница, в одной из своих тетрадей пишет, что «внимание, в своём пределе, превращается в молитву». И куда бы ни обратил свой взгляд захваченный чем-то до предела человек — перед ним начинают открываться такие глубины, которые не могут не вести человека к Богу. Вот что она дальше пишет: «Поэт творит прекрасное, сосредоточив внимание на чём-то реальном. То же происходит и в акте любви… Подлинные ценности — истина, красота и добро — рождаются из одного и того же действия: полного приложения внимания к предмету».
Не в этом ли и заключается важная миссия Церкви сегодня, во времена господства информационного шума, тотальной рассредоточенности и поверхностности — приучать людей к неторопливому, вдумчивому, сфокусированному созерцанию? Ведь если научиться именно такому отношению к жизни — то абсолютно любой объект, или живое существо, или событие — легко могут стать ещё одной ступенькой в распознавании действия Живого Бога и через это — существенного укрепления в вере…
