Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
За без малого две тысячи лет с момента своего появления Евангелие стало привычной частью нашей культуры, а изменившаяся за это время жизнь не даёт нам возможности понять всю вызывающую остроту Христовых слов. Однако именно такими — вызывающими и разрушающими многовековые устои — были слова Спасителя. Сегодня в православных храмах во время литургии звучит отрывок из 10-й главы Евангелия от Луки, давайте послушаем его, и попытаемся ощутить остроту Христовых слов.
Глава 10.
25И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
26Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
27Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
28Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.
29Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
30На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.
31По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо.
32Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.
33Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился
34и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем;
35а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
36Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?
37Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.
В то время, когда у меня ещё был энтузиазм активно пользоваться социальными сетями, я иногда писал о тех рабочих встречах с представителями католической церкви, в которых мне по благословению священноначалия доводилось участвовать. Католики, как и все люди, бывают разными, у них есть как положительные, так и отрицательные черты, но они принимали нас у себя, принимали самым замечательным образом, и, конечно, после такого приёма было бы странным публично заострять внимание на каких-то неизбежных минусах наших западных собратьев. Впрочем, и сами социальные сети я никогда не рассматривал как место для выплеска негатива, они были для меня чем-то прямо противоположным, а потому я старался писать о добром, иногда о забавном и весёлом. Публике это нравилось. За одним исключением: многие крайне болезненно воспринимали добрые слова о католиках. Они считали, что о католиках можно либо молчать, либо обличать их недостатки и множественные преступления против православных. Католики — это лишь частный пример, все мы понимаем, что есть масса других людей, о которых, по мнению большинства, не стоит говорить что-либо доброе.
Были такие люди и во времена земного служения Христа. Этих людей называли самарянами, и отношение к ним у иудеев было настолько негативным, что подобрать аналогию в современном мире довольно непросто, и вряд ли вообще возможно. Можно долго говорить о том, почему так получилось, но в этом разговоре нет особого смысла, для нас в контексте прозвучавшего только что евангельского отрывка важно, что именно самарянина Спаситель ввёл в качестве единственного безусловно положительного героя Своей притчи. Он мог её смягчить, скажем, упомянуть не самарянина, а простого пастуха, который значительно хуже ориентируется в постановлениях закона, чем оставившие без помощи пострадавшего человека священник и левит. Господь мог произнести притчу так, чтобы никого не задеть. Однако Он поступил иначе, и на то были свои причины.
Господь не произнёс ни одной причти, которая «била» бы лишь в одну цель. Каждая Его притча касается одновременно целого спектра вопросов, ну а возмутительная, с точки зрения Его современников, подача — это приём, который позволяет глубже затронуть слушателей, так, чтобы они ни при каких условиях не забыли о том, что, во-первых, ближний — это тот, кто делает доброе, а во-вторых, что в трудную минуту ближним может оказаться и тот, кого мы привыкли считать не только чужаком, но и врагом. Впрочем, значительно важнее другое: мы сами, будучи Христовыми учениками, не вправе отказывать в помощи кому бы то ни было, ни своим — родным, понятным и приятным, ни чужим — непонятным и, как кажется, опасным. Если получится так поступать, то мы станет учениками Спасителя не только по имени, но и по сути.
